В некотором царстве, некотором государстве жили люди царственные и государственные. Царственные жили хорошо, а государственные — плохо. Они для того и жили плохо, чтоб царственные жили хорошо. Им говорили: этого требуют интересы государства. И они соглашались. Потому что они были государственные. В центре государства возвышался большой сумагонный аппарат — чтоб сгонять людей с ума. если их ум приобретал опасные для государства размеры. По всему государству рыскали секретные сотрудники аппарата, тайные сумагонщики, которые внешне ничем не отличались от простых людей, поэтому никто не мог сказать о себе с уверенностью: сумагонщик он или не сумагонщик. И увидев, что кто-то взялся за ум, все начинали его гнать, хотя многие ему сочувствовали и даже завидовали. Кончилось тем, что в стране воцарилось полное безумие. «Да что ж это за страна такая!» — восклицали многие про себя, но вслух сказать не решались, потому что это было бы слишком умным высказыванием. Но однажды в сумагонном аппарате что-то испортилось, и царственных людей сверху согнали, а на их место поставили государственных, у которых оказался государственный ум, утаенный на государственной службе. Вот было радости! Население стекалось со всех концов страны, чтоб посмотреть, как новые руководители государства по-новому вершат государственные дела. Но сумагонная система продолжала действовать, и, придя наверх, государственные люди начинали чувствовать себя царственными, а потому первым делом — что бы вы думали? Ну конечно: принимались чинить сумагонный аппарат. Верно сказал один спившийся сумагонщик, попросивший в вытрезвителе политическое убежище: если перевернуть кверху дном бутылку водки, которая сверху была пустой, то она останется сверху пустой, и не было еще случая, чтобы она сверху стала полной.
