Когда-то монастырь был знаменит на всю Россию, но потом потерял свое значение и стал чем-то вроде тюрьмы – сюда ссылали на вечное житье знатных женщин, о которых следовало забыть, да раскольниц «на исправление». 

И еще монастырь был славен тем, что там когда-то томилась и умерла святая Соломония, которую в монастыре знали под именем Софии.
Сразу после революции монастырь закрыли, монашек – кого арестовали, а кого просто выгнали на все четыре стороны. Долгие годы в монастыре были разные учреждения, а потом решили устроить туристический центр для иностранцев с барами, ресторанами и концертным залом. 

И только четыре года назад монастырь вернули Церкви, и сейчас в нем снова живут монашки.
Если сегодня туристы попадают в этот монастырь, они обычно спрашивают:
– А кто такая эта Соломония? Русская или нет? Почему она святая?
– Святая женщина, русская царица, – отвечают монашки.
И оказывается, что не знаем мы такой царицы.

 История эта началась еще при жизни великого московского государя Иоанна III. При нем Россия стала державой могучей, с которой уже считались в Европе. Сам Иоанн III женился на скрывавшейся в Риме дочери последнего византийского императора Софии Палеолог, женщине умной, властной, сделавшей немало для того, чтобы Московское княжество стало центром великого государства: она привезла с собой память о величии погибшей империи и хотела сделать Русь наследницей Византии. Ее окружали священники, художники, зодчие и философы. 

Москва должна была стать Третьим Римом.
Но как только Москва назвалась Третьим Римом, возникли трудности, ведь Русь унаследовала от Византии православие, а ее соседи были католиками. Иоанн отдал было свою дочь Елену за литовского князя Александра. Римский Папа потребовал, чтобы она перешла в католицизм, а отец из Москвы запретил наотрез. После этого скандала оказалось, что устраивать браки детям Иоанна нелегко. 

А очень хотелось, чтобы сын Иоанна и Софьи, Василий, нашел достойную невесту – ведь время шло, родители старели, а внучонка все не было.
Медленно тащились посольства в соседние страны, отстаивали в спорах византийскую веру монахи при посольствах, а невеста все не находилась. И вот когда старый Иоанн уже совсем занемог, решено было выбрать невесту по древнему византийскому обряду.
По всему государству были разосланы послы, которые привезли в Москву полторы тысячи самых красивых девушек, и из них по красоте, а не по знатности должен был выбрать молодой царь себе жену.
Василий выбрал Соломониду (принято называть ее Соломонией) Сабурову, девушку из незнатного рода. Невеста была красива и отличалась добрым характером.

 На следующий год после свадьбы Иоанн умер. Василий принялся править Россией и делал это, как и положено великому князю Московскому. 

В отличие от Софьи Палеолог, Соломонида в дела государственные не вмешивалась и жила у себя в тереме. И все бы было хорошо, если бы не бездетность царицы. Шли годы, а ребенка у нее все не было.
Есть документы, в которых рассказано, как она искала всяких знахарей и колдунов, каких врачей выписывала – и все зря. 

И так прошло почти двадцать лет.
А положение осложнялось тем, что у Василия было два брата. Старшего, Юрия, он не выносил и враждовал с ним. С младшим, Андреем, отношения были приличные, но взаимной любви братья друг к другу не испытывали.
Василию, которому уже было за сорок (возраст по тем временам солидный!), не хотелось оставлять престол Юрию, человеку ничтожному и неспособному к управлению государством. 

Что делать? Разводиться с женой, как советовали бояре? Но в России это не было принято, да и Соломониду жалко... И неизвестно, чем бы кончилась эта грустная история, если бы при дворе не появилась знатная литовская девица – княжна Елена Глинская, воспитанная по-европейски, красивая, умная... 

И государь в нее без памяти влюбился.
И вот тогда все проблемы, которые казались ему неразрешимыми, стали простыми.
– И для батюшки-царя я рожу богатыря, – наверное, сказала прекрасная Елена, если цитировать сказку Пушкина.
Царь пришел к Соломониде и заявил, что в интересах государства она должна постричься в монашки, а он женится на красавице.
Наверное, в то время Соломонида уже не была так красива, как прежде, но сдаваться она не собиралась.
Она заявила царю, что детей у них нет по его, а не по ее вине, что она скорее помрет, чем пойдет в монастырь.
А что происходило дальше, описано у разных авторов совершенно по-разному.

 Одни, которые писали для себя или своих друзей, рассказывали, какие жуткие сцены разыгрывались, когда бояре, ворвавшиеся к царице, стали срывать с нее одежды и обрезать чудесную косу. Царица билась, кричала, царапалась. Она была так неукротима, что дружок и верный лакей царя боярин Шигоня-Поджогин, который командовал этим издевательством над царицей, выхватил плеть и начал полосовать несчастную женщину... 

Интересно, что в официальной летописи, которую составляли по приказу Василия, вся эта история изложена с придворным лицемерием: «...Великая княгиня Соломонида... начала молить государя, да позволит он ей облачиться в монашеские одежды. Царь же возражал: "Ну как я могу брак разорить и во второй вступить?” Княгиня же со слезами на глазах начала молить государя и митрополита...» И так далее. В общем, получается, что она умолила.
Но в народе никто не поверил в сказку о добровольном разводе княгини. Даже сложили песню:
...Уж как царь на царицу прогневился,
Он ссылает царицу с очей дале,
Как в тот ли город Суздаль,
Как в тот ли монастырь во Покровской...
Вот куда – в глушь, в безвестье привезли царицу. 

И по повелению Василия монастырь обнесли каменной стеной с башнями по углам. А царь тут же отпраздновал свадьбу с литовской красавицей и так влюбился в нее, что даже из походов и поездок обязательно слал ей любовные письма, что для царей, согласитесь, необычно.
Но прошел год, два, три, а никакого сына у Елены Глинской не рождалось. И тогда по Руси поползли слухи, что права была Соломонида и не ее вина, а царя в том, что ребеночка у них не родилось. А вслед за слухами появились и другие. Что, оказывается, через несколько месяцев после того, как Соломониду под именем Софьи заточили в Суздале, у нее родился младенец.

 Рассказывали даже, что его окрестили и назвали Георгием.
Эти слухи дошли до государя. Можете себе представить, как противно ему было об этом слушать. Он послал в монастырь одного из своих бояр, чтобы проверить, нет ли за слухами какой толики правды.
Боярин приехал в монастырь. Но там все уже было готово. Ведь настоятельница и церковные чины Суздаля не верили в то, что развод Василия был законным, и продолжали считать Соломониду законной царицей. Первую проверочную комиссию они отправили обратно несолоно хлебавши. Прошло еще сколько-то времени, наследника от новой жены так и не появлялось, а слухи о царевиче Георгии распространялись все упорнее. Видно, и шпионы, оставленные в Суздале, тоже что-то прознали. В общем, туда приехала еще одна комиссия. Но к ее приезду монахини были готовы. 

После долгих уговоров и переговоров царица наконец соблаговолила признать, что да, родила младенца, но он сразу помер.
И тогда же бояр отвели в усыпальницу под Покровским собором, где находились могилы многих сосланных в тот монастырь знатных особ. И там в углу боярам показали небольшую каменную плиту без надписи. И все поклялись, что под ней лежит младенец Георгий. Однако вскрывать могилу нельзя, потому что мальчик умер от оспы, которая считалась смертельной заразной болезнью.
С этой вестью комиссия вернулась в Москву и, конечно, радости царю, так и оставшемуся бездетным, не прибавила.
И тут, через четыре года бесплодного брака, Елена Глинская вдруг родила мальчика, которого назвали Иваном. Следом родился еще один мальчик, и его назвали Георгием, так же, как умершего старшего царевича, сына Соломониды. 

Ничем, ровно ничем, ни нравом, ни внешностью, царевич Иван не был похож на отца... Впрочем, это уже чистой воды догадка. Еще через три года Василий умер, и мальчик Иван остался на престоле, окруженный боярами, которые ненавидели его мать и родственников. Он вырос в окружении злобы и предательства, и получился из него страшный тиран и убийца – Иван Грозный. А что же случилось с его старшим братом, настоящим наследником престола?
Уж очень вовремя он умер. Эта тайна не разгадана и по сей день. Но существуют странные исторические факты, которые позволяют усомниться в том, что все было так, как принято считать.

 Известно, что Иван Грозный никогда не верил в смерть брата и, когда вырос, искал его. И даже есть версия, что ему удалось выследить сына Соломониды и убить его. Но если он смог его убить, значит, не тот мальчик был похоронен в безымянной детской могиле среди монахинь Покровского монастыря?
В 1934 году усыпальницу под Покровским собором решено было ликвидировать. В те годы отношение к могилам знати, монахов, да и вообще памятникам христианства, было варварским. Могилы раскапывали, осматривали, кто похоронен, а потом уничтожали. Дошла очередь и до забытой детской могилки в углу подземелья. Рядом с могилой Соломониды Сабуровой.
Отодвинули плиту и обнаружили деревянную колоду – именно в таких долбленых колодах хоронили детей, а часто и взрослых в XVI веке. Колода была густо обмазана известью. 

Так делали, если человек умирал от заразной болезни. А в колоде обнаружилась тряпичная кукла размером с младенца. Кукла была одета в истлевшую, драгоценную по тем временам шелковую сорочку и завернута в пеленку, расшитую жемчугом.
Теперь попробуем порассуждать.
Допустим, что в женском монастыре случилось невероятное – родился и умер ребеночек. Тогда его тайно хоронят, возможно, даже за стеной монастыря. 

Но зачем и кому могло понадобиться класть плиту на могилу куклы в драгоценной одежде?
Объяснение тут одно: кто-то должен был поверить, что похоронили настоящего младенца.
А на самом деле младенец остался жив. 

А дальше... Документов нет. Осталось лишь написать исторический роман. В нем царем Руси становился бы Георгий – и Русь избавилась бы от многих страданий...
К сожалению, история не знает слова «если»...