Прошло несколько дней, и вот солнечным погожим утром, когда с океана
дул ветерок, легко качавший ветки деревьев, королевский дозорный вдруг
увидел, что к острову приближается незнакомый корабль. Он тотчас же по-
бежал к королю доложить о замеченном.
Поначалу король испугался и решил поскорее идти к тайнику, но затем
передумал. Один корабль, пусть даже полный неприятельских воинов, вряд
ли может завоевать остров. Поэтому он подавил тревогу и отправился на
берег узнать, кто это вдруг пожаловал на Пингарею.
Принц Инга последовал за отцом. На берегу уже собралось немало пинга-
рейцев, во все глаза глядевших на приближающийся корабль.
Это был большой корабль, с балдахином из алого шелка, расшитого золо-
том. По десять гребцов с каждого борта вовсю работали веслами. Когда ко-
рабль подошел ближе, Инга увидел, что на корме в роскошном кресле, обло-
женном подушками, сидел маленький толстый человечек. Он был такой толс-
тый, что казался поперек себя шире. Одет он был в просторные алые одеж-
ды, складками падавшие к его ногам. На голове у него была шапочка из бе-
лого бархата, затейливо расшитая золотыми нитками и украшенная бриллиан-
тами. На носу корабля Инга заметил странной формы клетку, а в центре -
ящики из сандалового дерева.
Когда корабль был уже близко от берега, толстячок спрыгнул с кресла и
отвесил несколько поклонов собравшимся островитянам, энергично махая
своей белой шапочкой. Лицо у него было круглое и румяное, как яблоко.
Вдосталь накланявшись, он улыбнулся такой веселой улыбкой, что Инга по-
нял: толстяк - человек добродушный.
Корабль уткнулся носом в берег и остановился так внезапно, что толс-
тячок был застигнут врасплох и чуть было не полетел с кресла в море. Но
он вовремя ухватился за кресло одной рукой, а другой за волосы одного из
гребцов и усидел на месте. Затем он снова помахал бархатной шапочкой,
украшенной бриллиантами, и весело крикнул:
- А вот и я! А вот и я!
- Вижу, вижу, - отозвался король Киттикут, кланяясь незнакомцу.
Толстячок оглядел серьезные лица пингарейцев и страшно расхохотался.
Этот смех оказался настолько заразительным, что на лицах пингарейцев по-
явились улыбки, а кое-кто тоже засмеялся.
- Ха-ха-ха! Хо-хо-хо! - покатывался со смеху толстяк. - Не ожидали
небось, а? Хи-хи-хи! Вот потеха! Но я все равно приехал.
- Замолчи! - вдруг раздался низкий ворчливый голос. - Неужели ты не
видишь, что выглядишь по-дурацки?
Все стали переглядываться, чтобы понять, кто это высказал упрек, но
говорившего не увидели. У гребцов на корабле лица были суровые и серьез-
ные, да и островитяне тоже тут были ни при чем. Но толстячок ничуть не
обиделся и не смутился.
К гостю обратился король Киттикут:
- Добро пожаловать в королевство Пингарею, - торжественно провозгла-
сил он. - Не соблаговолите ли сойти на берег и рассказать нам, кого мы
имеем честь принимать на нашем острове?
- Спасибо, с удовольствием, - отозвался толстячок, встал со своего
кресла-трона и, спустившись на берег, не без труда заковылял по песку. -
Я король Ринкитинк, и мой замок стоит в городе Гилгод королевства Ринки-
тинкии. А прибыл я на Пингарею, чтобы собственными глазами взглянуть на
монарха, который присылает мне такие красивые жемчужины. Я давно соби-
рался навестить ваш остров и вот, наконец, прибыл.
- Очень рад, - отозвался король Киттикут. - Но почему у вашего вели-
чества столь скудная свита? Разве не опасно королю большой страны пус-
каться в плавание на одном корабле всего лишь с двадцатью людьми.
- Так-то оно так, - усмехнулся толстячок, - только мои подданные во-
обще не разрешают мне странствовать, потому я взял и уехал потихоньку.
Сбежал!
- Сбежал? - удивленно воскликнул король Киттикут.
- Ну да! Правда, потеха! Хи-хи-хи! - Подумать только! Король взял и
сбежал от своих подданных. - Хо-хо-хо! Хе-хе-хе! Но ничего не попишешь,
именно так я и поступил. Другого выхода у меня не было.
- Но почему? - продолжал удивляться король Киттикут.
- Они боятся, что со мной что-нибудь случится. Они мне не доверяют.
Вот умора! Не доверяют своему собственному королю. Хи-хи-хи!
- На нашем острове с вами ничего не случится, - сказал Киттикут, де-
лая вид, что не замечает странных манер своего гостя. - Когда же вы по-
желаете вернуться домой, я снабжу вас подобающей свитой из моих людей.
Пока же милости прошу ко мне во дворец, где будет сделано все, чтобы вы
чувствовали себя как дома, удобно и счастливо.
- Очень признателен, - сказал Ринкитинк, надевая набекрень свою бар-
хатную шапочку и сердечно пожимая руку собрату-монарху. - Я буду
чувствовать себя как дома, если у вас, конечно, дают плотно поесть. А
что касается счастья - так моя беда состоит в том, что я слишком счаст-
лив. Ха-ха-ха! Но погодите! Я же привез вам подарки. Велите вашим людям
отнести их во дворец.
- Ну конечно, - отвечал польщенный Киттикут и тотчас же отдал соот-
ветствующие распоряжения.
- Кстати, - продолжал толстяк, - пусть заодно выгрузят и моего козли-
ка.
- Козлика? - удивленно воскликнул король Пингареи.
- Именно! Моего козлика Билбила! Я всегда езжу на нем, когда покидаю
свой дворец. Я, друг Киттикут, немножко полноват. Видишь - самую ма-
лость! Ха-ха-ха! Хо-хо-хо!
Пингарейцы стали стаскивать с корабля тяжелую клетку, но в этот мо-
мент услышали: "Да поосторожней вы, негодяи!" Люди страшно удивились,
потому как слова явно были произнесены козлом. Это их так потрясло, что
они уронили клетку на песок.
- Ну вот, разве я не предупреждал?! - раздраженно произнес тот же го-
лос. - Теперь вы мне ободрали левую переднюю коленку. Ну почему вы такие
неуклюжие?
- Спокойно, спокойно, Билбил, - примирительно заговорил Ринкитинк. -
Не ругайся. Не забывай, что мы в гостях. - Затем он обернулся к Киттику-
ту. - На вашем острове, насколько я понимаю, нет говорящих козлов?
- У нас вообще нет ни коз, ни козлов, - отвечал Киттикут. - А также
никаких говорящих животных.
- Я, признаться, и сам был бы рад, если бы мой козлик не умел гово-
рить, - сказал Ринкитинк, смешно подмигивая Инге и глядя на клетку. -
Временами он бывает очень сердит и невоздержан на язык. Сначала я думал,
что очень хорошо иметь говорящего козлика, с которым всегда можно пере-
кинуться словом в поездках по городу, но - хи-хи-хи! - этот негодяй об-
ращается со мной так, словно я какой-нибудь трубочист, а не король.
Правда, умора! - последние слова были обращены принцу Инге, которого
Ринкитинк вдобавок пощекотал под подбородком, к немалому смущению
мальчика.
- А почему вы не катаетесь на лошади? - спросил Киттикут.
- Мне не залезть на лошадь - я ведь довольно полный, - хо-хо-хо! -
довольно полный, - отозвался Ринкитинк, вытер слезы, выступившие от сме-
ха, и добавил: - Но что касается моего Билбила, то я залезаю и слезаю с
него без затруднений.
Он открыл дверь клетки, и Билбил осторожно вышел, хмуро озираясь по
сторонам. Один из гребцов принес с корабля седло из алого бархата, рас-
шитое серебряными листьями, и прикрепил его на спине Билбила. Толстый
король забросил на седло ногу, потом уселся поудобнее и сказал Киттику-
ту:
- Иди вперед, о благородный хозяин, а мы за тобой!
- Что? Лезть в гору? - вознегодовал Билбил. - А ну-ка, сейчас же сле-
зай, Ринкитинк, иначе я не сделаю и шагу!
- Но послушай, Билбил, - возразил тот. - Как же мне одолеть такой
подъем?
- Пешочком! - проворчал Билбил.
- Но я же слишком толст. Честное слово, Билбил, ты меня удивляешь. Я
повез тебя за тридевять земель, чтобы ты поглядел на новые края, разв-
лекся, а ты что вытворяешь? Разве это честно? Смотри - корабль перепра-
вил тебя через океан, потому что ты не умеешь плавать, а теперь ты дол-
жен отвезти меня на гору, потому что я не умею карабкаться. Ну что, Бил-
бил, разве это не справедливо?
- Ладно, ладно, - сварливо отозвался козел. - Помолчи, Ринкитинк,
тогда я тебя так и быть отвезу. А то твоя бесконечная болтовня меня
страшно утомляет-
Заявив протест, Билбил, однако, беспрекословно двинулся в гору, неся
на себе толстячкакороля.
Король Киттикут, принц Инга и все пингарейцы с большим удивлением
выслушали спор Ринкитинка со своим козлом, но из вежливости никаких за-
мечаний не сделали. Впереди шествовал Киттикут, за ним Инга, следом Бил-
бил с Ринкитинком. Замыкали шествие носильщики с ящиками сандалового де-
рева.
Когда они подошли ко дворцу, им навстречу вышла королева Гари со сво-
ими фрейлинами. Гость-монарх был препровожден в тронный зал дворца. Там
были открыты ящики, и в них оказались шелка, кружева, драгоценные камни.
Все придворные получили по подарку, а король с королевой множество все-
го, да и Инга не был забыт. Потом явился камергер и возвестил, что готов
обед.
Билбил заявил, что пообедает вкусной сочной травой, что росла у двор-
ца. Ринкитинк пояснил, что его козлик терпеть не может находиться в че-
тырех стенах, и тогда с него сняли седло и позволили ему идти, куда ему
хочется.
За обедом Инга то вспоминал о замечательных подарках, какие получил
от Ринкитинка, то слушал гостя, который смеялся, когда не ел, и ел, ког-
да не смеялся, и проводил время в свое удовольствие.
- Четыре дня я проторчал на этом суденышке, - говорил он, - где не
было никаких развлечений, кроме как смотреть на гребцов или препираться
с Билбилом. Поэтому я просто счастлив, что оказался снова на суше, да к
тому же в обществе таких симпатичных людей.
- Вы оказали нам большую честь, - отозвался Киттикут с вежливым пок-
лоном.
- Что ты, что ты, брат мой! Пингарея - поразительный остров, ее жем-
чугом восхищаются во всем мире. Скажу прямо: богатство и процветание на-
шего королевства во многом зависит от вашего жемчуга. Поэтому я уже мно-
го лет собирался навестить ваш остров, но мои подданные говорили: "Нет.
Оставайся дома и веди себя как следует, а то мы тебе покажем".
- А в Гилгоде не хватятся вас? - спросил
Киттикут.
- Вряд ли. Видите ли, один из самых смекалистых моих подданных напи-
сал трактат "Как правильно себя вести", и я решил, что мне будет полезно
как следует его изучить, поскольку безукоризненное поведение, на мой
взгляд, - самое настоящее искусство. Недавно я на чем свет стоит отругал
моего лорда-канцлера за то, что тот явился к завтраку, не причесав бро-
ви. Но я так расстроился, обидев моего придворного, что решил запереться
у себя в комнате и хорошенько выучить трактат, чтобы научиться себя вес-
ти. И я издал указ, по которому под страхом моего неудовольствия стро-
жайше запрещается входить в мои покои - я сам когда надо выйду. Они
страшно боятся моего королевского неудовольствия, хотя меня самого не
боятся ничуточки. Я сунул трактат в карман и через заднюю дверь удрал на
корабль - и был таков! Хе-хе-хе! Хихи-хи! Воображаю, какой переполох
поднялся бы в Гилгоде, если бы гилгодцы узнали, где я сейчас.
- Я бы хотел посмотреть на этот трактат, - сказал принц Инга, глаза
которого были очень серьезными, - ведь, если он и впрямь может научить,
как себя вести, то он просто на вес жемчуга.
- Трактат занимательный, - отозвался Ринкитинк, - и красиво написан
гусиным пером. Послушайте, я вам сейчас прочитаю, и вы - хи-хи-хи! - по-
лучите удовольствие.
Он извлек из кармана-свиток пергамента, перевязанный черной ленточ-
кой, и, аккуратно развернув его, принялся читать:
- "Хороший человек никогда не поступает плохо". Ну, как вам это? От-
личная мысль. "Поэтому, чтобы вести себя хорошо, следует избегать всего
дурного". Умно, ничего не скажешь. Когда вернусь, произведу автора в ко-
ролевские гиппоскрипты. Он, похоже, и впрямь самый мудрый человек в моем
королевстве, как не раз говорил мне сам. - С этими словами Ринкитинк от-
кинулся в кресле и хихикал, пока Не стал кашлять, а потом кашлял, пока
чуть не подавился, после чего стал чихать. При этом он так смешно морщил
свою круглую физиономию, что невозможно было удержаться от смеха, и даже
достойнейшая королева тихо посмеивалась, прикрываясь веером.
Когда Ринкитинк пришел в себя после приступа смеха и вытер глаза тон-
ким кружевным платком, Инга сказал:
- Трактат говорит правду.
- Конечно, - согласился Ринкитинк, - и если бы мне удалось уговорить
Билбила с ним ознакомиться, он стал бы куда более воспитанным козлом.
Вот еще одно местечко. "Чтобы не говорить вещей неприятных, имеет смысл
говорить вещи приятные". Это прямо для Билбила написано. А вот это имеет
отношение к тебе, милый принц: "Хороших детей редко секут, потому что их
сечь не за что". Хорошо сказано. Автор - большой мыслитель. Но самый
лучший совет вот здесь. "Вам, может быть, приятно вести себя плохо, зато
другим приятнее, когда вы ведете себя хорошо". Ха-ха-ха! Хе-хе-хе! Дру-
гим приятнее... Приятнее... Вот потеха! Ну и ну! Есть смысл, пожалуй,
вести себя хорошо, раз так! На досуге надо попробовать.
Он снова вытер глаза кружевным платком, и, вспомнив, что на столе хо-
роший обед, схватил нож и вилку и начал уписывать угощение за обе щеки.

3. ВОИНЫ С СЕВЕРА
Королю Ринкитинку так понравилось на Пингарее, что он загостился на
острове - прошел день, другой, неделя, вторая, третья, а Ринкитинк нас-
лаждался обедами, разговорами с королем Киттикутом и крепким сном. Время
от времени он разворачивал свиток и принимался читать из него выдержки.
- Когда я вернусь домой, мои подданные спросят, научился ли я хорошо
себя вести за то время, что изучал трактат. Так что не стоит их разоча-
ровывать, - говорил Ринкитинк.
Двадцать гребцов поселились на северной оконечности острова вместе с
ловцами жемчуга, и их совершенно не волновало, вернутся они домой или
останутся здесь навсегда. Козел Билбил бродил по покрытым травой холмам,
гулял в роще и проводил время в свое удовольствие. Его хозяин редко ез-
дил на нем. Билбил стал достопримечательностью, но поскольку островитяне
считали ниже своего достоинства беседовать с козлом, они сторонились
Билбила, чему тот был очень рад, предпочитая, чтобы к нему поменьше
приставали.
Однажды принц Инга подошел к нему и вежливо сказал:
- Доброе утро.
- Чего же в нем доброго! - проворчал Билбил. - Облачно, сыро, и
вот-вот пойдет дождь.
- Надеюсь, вы довольны времяпрепровождением в нашем королевстве, -
учтиво продолжал мальчик, пропустив мимо ушей грубый ответ.
- Ничуть, - отвечал козел. - Я никогда и ничем не доволен, поэтому
мне что в вашем, что нашем королевстве - все едино. Оставьте меня в по-
кое.
- С удовольствием, - сказал принц, и после такого отпора он больше не
пытался завоевать расположение козла.
Поскольку его отец был занят своим гостеммонархом, Инга был предос-
тавлен самому себе - ему не разрешалось присутствовать при беседах двух
королей. Поэтому он с удвоенной энергией взялся за учебу. Он проводил
дни на своем любимом дереве, читал манускрипты и размышлял над прочитан-
ным.
Только, пожалуйста, не думайте, что Инга был неженка или зубрила, от-
того что не водился со сверстниками и все время учился. Просто, как ко-
ролевский сын, он был лишен удовольствия принимать участие в забавах
других мальчишек и жил в дворцовой роскоши. Я ни минуты не сомневаюсь,
что, живи он, как все прочие мальчишки, то ничем бы от них не отличался.
Но так или иначе королевские порядки сильно на него действовали, и он
был гораздо серьезней и задумчивей, чем дети его возраста.
Однажды утром он, по обыкновению, залез на свое дерево, и вдруг неж-
данно-негаданно на остров наполз туман. Инга не видел даже соседних де-
ревьев, но крона его дерева была такой густой, что служила отличным ук-
рытием от сырости. Инга пригрелся, свернулся калачиком и крепко заснул.
Туман не проходил. Король Киттикут велел зажечь во дворце все свечи.
Его достойнейшая супруга, мать Инги, сочла, что в таких потемках не до
вышивания, и, созвав своих фрейлин, стала рассказывать им удивительные
истории о делах давно минувших дней.
К полудню погода стала меняться. Туман рассеялся, и проглянуло, солн-
це.
- Отлично! - воскликнул Киттикут. - Денек будет хорошим. - И с этими
словами стал задувать свечи.
И вдруг он застыл, словно окаменев, ибо снаружи раздался душераздира-
ющий вопль. У короля замерло сердце. Тотчас же послышался гулкий топот
ног, ибо все, кто был во дворце, ринулись посмотреть, что случилось. Да-
же толстячок Ринкитинк слез со своего кресла и устремился за остальными.
После стольких лет тревожного ожидания худшие опасения Киттикута сбы-
лись.
Он увидел, что к берегу причалило великое множество кораблей, полных
свирепых воинов. Они спрыгивали с кораблей и устремлялись к дворцу с ди-
кими криками, размахивая мечами, копьями, топорами.
Король Киттикут был так ошеломлен, что некоторое время лишь стоял в
нескольких шагах от дворца и с ужасом взирал на происходящее.
- Мы погибли! - простонал он. - Это же воины с Регоса и Корегоса.
Только тут он вспомнил о своих чудесных жемчужинах. Он повернулся и
быстро побежал обратно во дворец, в банкетный зал, где хранилось его
сокровище. Но предводитель воинов увидел, как король побежал во дворец,
и бросился за ним вдогонку. Не успел Киттикут нагнуться, чтобы нажать
секретную пружину, как тот схватил его, швырнул на пол и крикнул своим
воинам, чтобы те принесли веревки и связали пленника. Сказано - сделано.
Вскоре бедняга Киттикут был связан по рукам и ногам и вынесен из дворца.
Он являл собой самое жалкое зрелище.
Королева Гари, ее фрейлины, многочисленная челядь дворца - все они
также были схвачены и связаны. После этого захватчики потащили их к бе-
регу и стали бесцеремонно швырять на корабли, словно мешки с товарами.
Король искал среди пленников своего сына, но Инга как в воду канул. Ис-
чез и толстячок Ринкитинк.
Захватчики заполнили дворец, словно пчелы улей. Они тщательно обыска-
ли его, чтобы убедиться, не спрятался ли кто в укромном уголке, и нако-
нец предводитель спросил своих воинов:
- Ну что, нашли кого-то еще?
- Нет, - отвечали те. - Мы их всех взяли в плен.
- Раз так, то заберите все ценное, - велел предводитель, - а потом
разрушьте дворец так, чтобы камня на камне не осталось!
Воины занялись этой тяжелой работой, а мы вернемся к юному принцу.
Когда туман рассеялся и выглянуло солнце, Инга проснулся и начал было
спускаться вниз, но почуял неладное. Его внимание привлекли вопли воинов
и стоны их жертв. Инга остался, где был, прислушиваясь к происходящему.
Затем он вскарабкался на самую верхушку дерева. Оно было очень высоким,
и, очутившись на верхушке, Инга раздвинул ветви и увидел, что у берега
стоят корабли с незнакомыми флагами. Он посмотрел на дворец и увидел,
что его окружила толпа вооруженных людей. Тогда Инга понял все: на ост-
ров напали кровожадные и злые пришельцы с севера. Новость так его пот-
рясла, что он чуть было не свалился с дерева. К счастью, он вовремя ус-
пел крепко ухватиться обеими руками за толстый сук. У него кружилась го-
лова, но он держался за сук изо всех сил. Когда приступ головокружения
прошел, Инга снял кушак и привязал себя им к суку. Потом мальчик рискнул
выглянуть еще раз.
Он увидел, как захватчики переносили короля, королеву и других плен-
ников от дворца к кораблям, где несчастных приковывали цепями друг к
другу. Бедный принц был вне себя от горя, но продолжал прятаться в гус-
той листве. Он прекрасно понимал, что ничем не может помочь своим доро-
гим родителям и если спустится на землю, то его тоже схватят, притащат
на корабль, где и закуют в цепи.
Перенеся пленников, чужеземцы стали перетаскивать мебель, ткани, ук-
рашения, а также провизию и все, что имело в их глазах хоть какуюто цен-
ность. Разграбив дворец, воины с Регоса и Корегоса набросили веревки на
купола и башни и затем сотни человек стали тянуть за них, пока, наконец,
башни с грохотом не рухнули. Такая же участь постигла и стены, и в конце
концов от прекрасного королевского дворца осталась лишь груда мрамора.
Принц Инга горько заплакал, видя все это, но, увы, никак не мог этому
помешать. Расправившись с дворцом, одни воины сели на корабли и поплыли
вдоль побережья, а другие двинулись по острову пешком. Их было так мно-
го, что они растянулись бесконечной вереницей от берега до берега. Они
разрушали все дома, какие попались им на пути, а жителей брали в плен.
Ловцы жемчуга, жившие на южной оконечности Пингареи, попытались сесть
в лодки и уплыть, но их вскоре догнали неприятельские корабли, и они то-
же попали в плен. Никто и не думал оказать серьезное сопротивление: ведь
пришельцы были вооружены до зубов копьями, топорами и мечами, а у ловцов
жемчуга были только деревянные грабли.
Когда на остров опустилась ночь, вся Пингарея была завоевана, а ее
жители взяты в плен. На следующий день захватчики, посчитав дело сделан-
ным, отправились домой, увезя с собой всех пленников, а также все лодки
и корабли, что были на острове. Они нагрузили их доверху награбленным
добром - жемчугом, шелками, бархатом, золотом и серебром - всем тем, что
принесло королю славу самого богатого монарха в мире. А пингарейцев они
увезли с собой для того, чтобы, обратив их в рабство, заставить работать
в рудниках Регоса и на полях Корегоса.
Победа оказалась такой блистательной, что на обратном пути захватчики
не скрывали своего ликования и горланили развеселые песни. Они знали,
что, когда покажут надменному королю Регоса и грозной королеве Корегоса
свою добычу, те не поскупятся на награды.