Пуговка первым увидел, кто плачет. Под широким раскидистым деревом у
самой тропинки лежал юноша, сотрясаясь от рыданий. Он был одет в корич-
невый длинный сюртук и обут в простые сандалии. Голова была непокрытой,
и волосы были длинными и каштановыми. Пуговка посмотрел на распростерто-
го юношу и сказал:
- Не горюй!
- Буду горевать! - вскричал юноша. Он перестал рыдать и перевернулся
на спину посмотреть, кто обратился к нему. - Как мне не плакать, если
мое сердце разбито?
- А ты не можешь вставить себе новое сердце? - спросил мальчуган.
- Я не хочу другого сердца, - возразил юноша.
К ним подошли и Трот с Капитаном Биллом. Девочка наклонилась над юно-
шей и участливо попросила:
- Расскажи, что с тобой стряслось, вдруг мы сможем тебе помочь.
Юноша сел и вежливо поклонился. Затем он поднялся на ноги, стараясь
подавить рыдания. Трот решила, что, несмотря на жуткие страдания, он
держится молодцом.
- Меня зовут Пон, - начал юноша, - я помощник садовника.
- Значит, твой отец - королевский садовник? - сделала вывод Трот.
- Нет, садовник - не мой отец, а мой хозяин. Он отдает распоряжения,
а я их выполняю. И я вовсе не виноват, что в меня влюбилась принцесса
Глория.
- Влюбилась принцесса? - переспросила девочка.
- Нашла в кого влюбиться! - фыркнул Пуговка.
- А кто такая принцесса Глория? - спросил Капитан Билл."
- Племянница короля Груба, а он ее опекун. Она живет в королевском
замке, и прекраснее ее нет девушки во всей Джинксии. Она любит цветы и
часто гуляет в саду со своими фрейлинами. Увидев, как они приближаются,
я всякий раз опускал глаза. Но однажды я взглянул на нее и обнаружил,
что она тоже смотрит на меня, причем как-то особенно. На следующий день
она пришла в сад одна, подошла ко мне и заговорила. Она сказала, что ни
один юноша не произвел на нее такого впечатления, как я. Я поцеловал ей
руку. В этот момент из-за угла вышел король. Увидев, что происходит, он
сначала ударил меня кулаком, а затем и пнул ногой. Потом очень грубо
схватил принцессу за руку и потащил ее в замок.
- Какой ужас! - воскликнула Трот.
- Он нередко бывает крут, - сказал юноша, - так что другого обращения
я от него и не ожидал. До того дня я и в мыслях не держал, что могу по-
любить принцессу. Но раз она сама призналась, что любит меня, было бы
просто невежливо не ответить ей взаимностью. После этого мы стали иногда
встречаться по вечерам, и она рассказала мне, что король намерен выдать
ее замуж за богатого придворного по имени Гуги Гу, который годится ей в
отцы. Она уже отказала ему тридцать девять раз, но он продолжает делать
ей предложения и постоянно дарит королю дорогие подарки, чтобы зару-
читься его согласием. Король Груб приказал Глории выйти замуж за Гуги
Гу, но она уверяет меня, что хочет быть моей женой. Сегодня утром мы
встретились в беседке, увитой плющом, но в тот самый момент, когда я са-
мым почтительным образом отвечал на приветствие принцессы поцелуем в ще-
ку, ворвались двое королевских охранников и высекли меня на глазах у
Глории. Сам король держал ее за руки, чтобы она не могла вмешаться.
- Это не король, а чудовище! - вскричала Трот.
- Вот именно, - горестно согласился юноша. - Чудовище!
- Но погоди, - подал голос Капитан Билл, внимательно слушавший расс-
каз Пона. - Может, король не так уж и виноват? Короли - люди гордые и
властные, и, что ни говори, а принцессе выйти замуж за простого помощни-
ка садовника...
- Верно, - перебил моряка Пуговка. - Принцессы должны выходить замуж
за принцев. Зачем им плаксы помощники садовника.
- Я вовсе не простой помощник садовника, - запротестовал Пон. - Если
бы жизнь сложилась чуть иначе, я сам бы стал королем Джинксии вместо
Груба. Если хотите знать, в моих жилах тоже течет королевская кровь. Я
сам принц!
- А ну-ка расскажи, - попросил Капитан Билл.
- Когда-то королем Джинксии был мой отец, а Груб - его первым минист-
ром. Но однажды на охоте король Лих - так звали моего отца - немного
повздорил с Грубом и слегка постучал по его носу своим кулаком. Это так
рассердило Груба, что он изо всех сил толкнул моего отца и тот упал в
глубокий пруд. Увидев, что король Лих скрылся под водой, Груб стал бро-
сать в пруд один большой камень за другим. Они придавили моего бедного
отца ко дну, и он не смог выбраться из воды. Вы, наверное, знаете, что в
нашей стране никто не умирает, но когда мой отец оказался придавлен тя-
желыми камнями к илистому дну пруда, он все равно что умер для своего
народа и для меня. Понимая это, Груб провозгласил себя королем Джинксии,
въехал в королевский замок и выгнал из него всех родственников короля
Лиха. Тогда я был совсем маленьким. Когда я подрос, то поступил служить
в замок помощником садовника. Король Груб и не подозревает, что я сын
того самого короля Лиха, с которым он так жестоко обошелся.
- Господи, какая ужасная история, - сказала Трот и глубоко вздохнула.
- Но скажи-ка, Пон, кто отец Глории?
- Он был королем еще раньше, до моего отца, - отвечал Пон. - Мой отец
был первым министром у короля Мила, отца Глории. Она была еще ребенком,
когда ее отец провалился в Бездонную пропасть, расположенную у тех самых
гор, что отделяют Джинксию от Страны Оз. Говорят, у Бездонной пропасти и
в самом деле нет дна, но так или иначе король Мил исчез бесследно, и мой
отец стал королем вместо него.
- Мне кажется, - сказала Трот, - что у Глории все права стать короле-
вой Джинксии.
- По крайней мере ее отец был королем, - заметил Пон, - равно, как и
мой. Мы с ней одного происхождения, но она принцесса, а я помощник са-
довника. Не могу понять, почему бы нам и впрямь не пожениться. Правда,
король Груб постарается ни за что этого не допустить.
- Да, дело запутанное, - согласился Капитан Билл. - Но мы собираемся
нанести визит королю и, если удастся, юноша, то замолвим за тебя словеч-
ко.
- Будьте так добры, - попросил Пон.
- Ты сказал, что у тебя разбито сердце. Это из-за сегодняшней порки?
- спросил Пуговка.
- Отчасти, - сказал Пон. - Это было последней каплей.
- На твоем месте я бы привел свое сердце в порядок, - сказал мальчиш-
ка, запуская камнем в бурундука на пне. - Ты должен предложить Глории
такое же прекрасное сердце, что и она тебе.
- Это верно, - согласился Капитан Билл.
Они оставили юношу у дерева, а сами двинулись к замку.
|
