О-о-о!.. — в один голос воскликнули кладоискатели и зажмурились, ослепленные блеском открывшихся им сокровищ. Даже кукольные глаза Буратино и Пьеро не выдержали сверкания бесчисленных самоцветов. — Вот это да! — закричал первым опомнившийся Буратино. — Здесь даже стены из драгоценных камней! — Даже колонны!.. — поразилась лиса. — Сокровища, сокровища, это же все сокровища… — с полоумным видом твердил Дуремар и вдруг захохотал так, что остальных мороз по коже продрал. — Что с ним? — испугался Пьеро. 

— Ничего особенного, — ответила за Дуремара лиса Алиса. — Это он так радуется. Может же человек порадоваться так, как ему хочется? Правда, Дуремарчик? — А? — вздрогнул продавец пиявок, словно лунатик, которого неожиданно разбудили. Он пригнул голову, широко расставил руки и пошел в наступление на сокровища. 

За ним, расфуфырив хвост, метнулся кот Базилио. — Ну, кто еще посмеет сказать, что волшебные книги врут? — весело спросил дядюшка Роу. — Разве это не несметные богатства? Берите, мальчики, свои ранцы — и за дело. — Уа-а-а-у!.. — раздался внезапно отчаянный вопль кота Базилио. — Алиса! Мы потеряли свои мешки!.. Куда складывать сокровища?! 

Дуремар злорадно захихикал. — А ты в карманы, в карманы… У нищих-то, известно, карманы бездонные, — ехидно посоветовал он. Сам продавец пиявок невесть откуда вытащил и развернул неимоверно огромную суму и без разбора набивал ее всем, что попадалось под руку, — самоцветами, бриллиантами, золотом… 

Базилио позеленел от зависти и злости. — Чтоб твоя кошелка лопнула, болотная крыса! — с ненавистью пожелал он. — Чтоб ты надорвался!.. Дуремар вытянул морщины на своем лице в гаденькую самодовольную ухмылку. — Уж я-то не надорвусь. Могу даже на твою долю захватить пару камушков, облезлая образина! — издевался продавец пиявок. — Хватит тебе шастать по помойкам да попрошайничать в черных очках. «Пода-айте слепому коту на пропитание!..» — гнусаво передразнил он кота. — Ах ты… кащей бессмертный! — взвился Базилио. — Да ты в тысячу раз хуже любого нищего! Вонючая болотная поганка!.. — Ай-я-яй! 

Не хочешь от меня подарочек? Ну, собирай сам. Кармашки-то без дырок? — продолжал глумиться Дуремар, покуда кот окончательно не осатанел. — Глаза выцарапаю! — дурным голосом заорал он и подобрался для прыжка. — Погоди, Базилио, — остановила кота Алиса. — А ты, Дуремарчик, в самом деле не слишком большую сумку припас? — А тебе какое дело? — продавец пиявок втянул голову в плечи, он побаивался Алису. — Да никакого, — миролюбиво ответила лиса. — Только как же ты с ней назад пробьешься? По речке поплывешь? — А тебе какое дело? — снова повторил Дуремар, скривившись как от зубной боли. — Вниз ты с ней поплывешь, на самое дно. И чем больше нахапаешь, тем быстрее приплывешь, — назидательно сказала лиса. — А если и выберешься на сушу, так тебя не то что твое чудовище — клопы по дороге сожрать успеют. — Да какое тебе… тьфу! — не выдержал Дуремар и, повернувшись к лисе тощим задом, снова принялся грести драгоценности в свою суму. Буратино покатывался со смеху, слушая этот разговор, даже про свой ранец забыл. А вот лиса помнила о главном. Она не стала печалиться о пропаже мешков.

 Алиса нашла бриллиантовую диадему невиданной красоты и увенчала ею свою голову. На шею она одела ожерелье с изумрудами, на лапы — золотые браслеты с рубинами. В этом убранстве Алиса казалась царицей какого-то древнего, давно исчезнувшего и овеянного мифами государства. Наверное, она и сама почувствовала это, потому что вдруг приняла величественную царскую осанку и с гордо поднятой головой взирала, как суетятся вокруг неугомонные кладоискатели. 

Пьеро последним принялся собирать драгоценности. Он долго не решался прикоснуться к застывшей в камнях и металле несказанной красоте, но потом какая-то мысль подтолкнула его открыть ранец. Пьеро выбирал самые прекрасные, самые изящные украшения и долго любовался ими, прежде чем опустить в ранец.

 При этом он испытывал острое приятное волнение — нечто сродни поэтическому вдохновению. И Пьеро незаметно для себя тихонько заговорил стихами: — Здесь алмазы, изумруды, И не горсточки, а груды. Россыпь чудных самоцветов… Жаль, моей Мальвины нету!.. — А куда подевался дядюшка Роу? — вдруг спросил Буратино. — Он ведь только что был здесь… Сказал, чтобы я не брал золото, что вот эти камушки во сто крат дороже…

 — Во сколько дороже? — вынырнул из кучи золота Дуремар и тут же стал суматошно перетряхивать свою суму. — Сказочник пошел туда, — указала лапой Алиса. — Я заметила краем глаза, что он исчез вон за той алмазной колонной… Буратино поспешил к сияющему столпу. — Тут лестница! — громко сообщил он. — И она ведет куда-то вверх! Лицо Пьеро озарилось радостью: — Да ведь это наверняка выход!.. И, подхватив ранец, Пьеро помчался к лестнице. — Стой, там же темно! — крикнул Буратино. Он забросил свой ранец за спину, схватил факел и побежал вдогонку за Пьеро. 

Следом за мальчиками решительно направилась лиса. — Алиса, не уходи!.. — запричитал кот. — Не оставляй меня, я еще ничего не взял!.. — Так бери же быстрее! — повелительно сказала лиса. — Или у тебя и впрямь бездонные карманы? 

…Винтовая лестница с каменными ступенями вела все выше и выше, так что даже легкий на ногу Буратино запыхался, поднимаясь по ней. — Ух! — выдохнул он, когда все трое очутились на ровной площадке. — Вот это подъем!.. — Сто двадцать пять ступенек, — уточнил Пьеро. — А где же дядюшка Роу? — Я здесь! — откликнулся сказочник. Пьеро подался к нему: — Вы нашли выход? — Найти-то я нашел… А где же наши главные кладоискатели? 

Где кот и Дуремар? — Один никак не набьет суму, — хмыкнула Алиса, — а другой никак ее не найдет… — Подумать только, — вздохнул сказочник. — А ведь там любой, один-единственный камень — это целое состояние.

 Достаточно одеть перстень на палец… — Или ожерелье на шею, — выкатила грудь лиса. — Или серьгу в ухо, — засмеялся Буратино.

 — Или браслет на руку, — загадочно улыбнулся Пьеро. — Ну что ж, подождем этих неразумных, — сказал дядюшка Роу, — а потом я вам кое-что расскажу. — Что? — одновременно спросили Пьеро и Буратино. — Сказку, конечно же, сказку, — ответил дядюшка Роу. — Ведь я же сказочник…