День был жаркий, даже очень жаркий. 

От жары каждый спасался как мог. Дед сидел в саду и читал. Хохлатка и Белушка забрались в тень у летней кухни и дремали, засунув головы под крылья. Рядом с ними выбил в пыли лунку петух Петя и сидел там нахохлившись. Изредка он скреб лапами пыль, взбивал ее крыльями, обсыпая свои рыжие перья. Ведь только так петухи и курицы купаются.

 Пеструшка сидела в курятнике. Раскрыв клюв, она часто дышала и ждала, когда начнут проклевываться цыплята. Андрей с Колькой Самойленковым убежали на речку купаться. Галя с девочками ушла рвать дикий лук на Луковую поляну. 

Несмотря на жару, она носилась там по зеленому раздолью с маленьким пучочком лука в руке, весело подпрыгивала и звонко распевала: 

* * * Лук пророс щетинкой, И сейчас похоже, Будто это спинку Ощетинил ежик! * * * Егор от жары забрался в лопухи за домом и дремал там в зеленой тени. Не бегалось сегодня и маленькому щенку Чернышу. 

Он спал в конуре, смешно высунув розовый кончик языка. А Люкс, положив морду на лапы, лежал под крылечком и слушал, как в березовой роще кукует кукушка. Он ее часто слышал, когда ходил на охоту. — Ку-ку! Ку-ку! — куковала кукушка. — Кукушка, кукушка, сколько мне лет? — спрашивал Люкс и прислушивался к голосу пернатой вещуньи. 

Он ведь не знал, сколько ему лет, а узнать хотелось. Может быть, тогда хозяева устроили бы ему день рождения и подарили какой-нибудь подарок. Подарили же Гале куклу Нюню. Правда, кукла Люксу не нужна, а вот новый ошейник не помешал бы. — Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку! — куковала кукушка. А Люкс считать не умел и поэтому горевал: "Ох, много, очень много мне лет!” Возле его носа вились надоедливые мухи. И жара их не брала! 

Они вились и жужжали. Жужжали и разговаривали: — Жу-жу-жу!.. А вы знаете, бабка вынесла целую миску костей. Жирные такие кости. Мозговые косточки с хрящиком. Жу-жу-жу… Люкс спит, и Черныш спит, и кот Егор спит — похрапывает, а кости сейчас грызет воробей! Тот самый воробей, что не пустил весной в скворечник скворцов. Ох, и разбойник воробей, и как он костями не подавится. Он же сейчас все кости сгрызет и Люксу не оставит. Это уж-ж-жасно! Встряхнулся Люкс, помотал головой, отгоняя мух, поморгал глазами. Тихо во дворе и никаких костей не видно. Обманули мухи! Нельзя им верить. Опять положил пес морду на лапы. А мухи по-прежнему вьются, думать мешают, жужжат. — Жу-жу-жу!.. Это что же на свете творится! Городской кот деда с баб кой съел, знакомую корову задрал, а сейчас к соседкиной козе-молочнице Марте подбирается. И ее сожрет, одни рога выплюнет. Кто будет соседке молоко носить? Вскочил Люкс, смотрит — дед из огорода с книжкой идет, наверно, обе дать. Кот в лопухах спит, как и спал. Опять обманули мухи! Снова задремал Люкс. — Жу-жу-жу!.. — Надоедают мухи. — Маленький пес еще дурачок, а Люкс совсем старый стал, не пошел с Галей на Луковую поляну. А с Галей-то — беда. Не пришла домой. Заблудилась, наверно, в высокой траве. Вон и Андрюшка с речки вернулся. По крылечку на одной ноге скачет, из правого уха воду выливает. А Гали-то нет! А на дворе — вечер Жу-жу-жу. Проснулся Люкс, смотрит — вечер наступил. Андрей, правда, по крылечку на одной ноге прыгает, видно, нырял много, а Галиного голоска не слышно. Подскочил к Люксу Черныш. Обрадовался, что нашел, давай вокруг носиться, мокрым носом тычется в лохматый бок старшего товарища. Петух Петя по двору с Хохлаткой и Белушкой прогуливается. Кота Егора в лопухах не видно, то ли деду ужинать помогает, то ли по саду побродить пошел. 

А Гали нет… — Петро, — позвал пес петуха, — ты не видел, вернулась Галя с Луковой поляны? — Да что-то не замечал, — ответил петух. — Хохлатка, а ты не приметила? — Не видела, не видела, не видела! — затараторила Хохлатка. — А ты, Белушка? — Ко-ко-когда мне смотреть!.. — Беда мне с вами! — рассердился Петя. — Жаль Пеструшка занята. 

Она бы уж не проглядела. — Плохо дело, — понурился Люкс. — А что такое? — Понимаешь, Петя, мухи мне нажужжали, что Галя заблудилась. — Не может быть! — петух взлетел на поленницу и крикнул: — Эй, воробей! Слетай-ка, друг, на Луковую поляну, посмотри там Галю. — Верно, воробей, — попросил и Люкс. — Слетай, не в службу, а в дружбу. Галя у нас потерялась. — Чи-чи-чиво там! — отозвался воробей. — Это пустяк. Вспорхнул воробей и полетел через улицу. За улицей дом Кольки Самойленкова. Ходит Колька по огороду, грызет редиску. Не разобрал Колька, что летит Андрюшкин воробей, запустил в него огрызком редиски, да не докинул. — Ну, подожди, — чирикнул ему воробей. — Придешь к нам, я тебе задам! 

За огородом Кольки Самойленкова еще огород. Бродит по задам огорода козел Козел, молоденькую капусту ощипывает. Спикировал с высоты на него воробей, испугать хотел, да как во всю воробьиную мочь чирикнет: — Привет, Козел! А козел Козел рогом не повел и спокойно отвечает: — Приветик! Ты куда это, птаха? — Дела! — крикнул воробей и — дальше. Еще одну улицу перелетел воробей и устал. Сел на какую-то палку передохнуть, отдышался, огляделся. "Батюшки! Да это же я на огородное чучело сел!” И точно. Стоит в огороде чучело в соломенной шляпе. На перекладине, на которую воробей сел, старая рубаха с одной пуговицей болтается. И говорит ему огородное чучело жалобным голосом: — Что ж это ты, воробей! Или совести у тебя нет! Я тут огород от вашего брата стерегу, а ты прямо на меня сел! Спасибо, хоть не на голову. Нехорошо это, воробей. Не по-товарищески. Брысь отсюдова, а то я разревусь! Испугался воробей, вспорхнул и — дальше. А тут уже село кончилось, кочки внизу, как нестриженые головы, торчат, между ними лужи. Потом луг начался. А вот и Луковая поляна. На Луковой поляне росло несколько старых дуплистых талин, жил жаворонок да компания веселых кузнечиков. Жаворонок сейчас в вечернем небе вился и звенел, как колокольчик. Кузнечики в траве трещали, и больше никого на Луковой поляне не было. Для верности облетел воробей по кругу всю поляну — нет Гали. Отдохнул он на тропинке, сил набрался и пустился в обратный путь. Потому что уже солнце садилось, а воробьи в темноте не летают, да и друзья его дома ждали. Той же дорогой, как и сюда, только не через огород, где чучело стояло, а через другой, вернулся воробей домой. Смотрит, у калитки собрались все знакомые. Люкс на улице сидит, с его хвостом щенок-несмышленыш забавляется. Кот Егор на калитку забрался, Петя — на поленницу. Коза Марта подошла, и знакомая корова только что с пастбища вернулась. — В чужом огороде она! — убеждала всех коза Марта. — Где ж ей еще быть! Забралась и объедает салат. — Ну что вы! Как вы можете так говорить! — сказала знакомая корова. — Галя не коза, чтобы лазить по чужим огородам. — Попрошу без намеков, — рассердилась Марта. — Я ведь все-таки даю два стакана молока. — Полтора! — уточнил Петя. — И вообще, ты, коза, не то говоришь. Чуть-чуть не разгорелся спор, да как раз прилетел воробей. — Наконец-то! — обрадовался Люкс. — Ну, что там? — Ни-чи-чиво нет, Я всю поляну облетел. — Беда, — совсем поник Люкс. — Надо что-то делать. Приятели задумались, а по улице с лугов уже шло совхозное стадо. Степенные коровы важно мычали. Это они торопились предупредить доярок, чтобы готовили ведра. Напаслись коровы вдоволь, и молока будет много. А позади стада — и как он успел, ведь только что лазил по огородам — шагал Козел. — А, единоличники! Привет! — мекнул он и завернул к калитке. Компания молчала, и Козел понял, что случилась какая-то беда. — Что это вы, ребята! — сочувственно спросил он. — Может, хозяева кого отлупили? — Девочка у нас потерялась. За луком бегала, — объяснил Люкс. — С косичками? — поинтересовался козел Козел. Люкс кивнул. — В новеньком платьице с цветочками? — С цветочками, — подтвердила корова. — Видел я, видел, как она по переулку бежала. Может, и не заметил бы, да она очень уж хорошую песню про меня пела. Как же это она пела! Вот ведь вылетело из головы. Это все из-за ушей. Уши у меня большие. Вот из них все и вылетает! Нет, все-таки вспомнил! * * * Козел с бородой, Погонись за мной! Не погонишься, Не воротишься! * * * Я бы погнался, чего не погнаться, да занят был. — А обратно? — с надеждой в голосе спросил Люкс. — Обратно она шла? — А вот обратно, не видел. Меня, понимаешь, одна хозяйка попросила капусту прополоть. Отказать я не мог. Прополол у одной, а там вторая зовет… — Что же делать будем? — спросил у всех Люкс. Опять задумались друзья, и только Егор, нарушив общее молчание, сказал: — Эх, телефончик бы мне! — Телефончик! — заинтересовался Козел. — А что это такое? Егор потянулся, снисходительно посмотрел на Козла и ответил: — Телефончик — это техника. — Техника! — недовольно потряс бородкой Козел. — У меня ваша техника вот где сидит! И он нагнул голову так, чтобы все могли рассмотреть его рога. На рогах у Козла болтался моток колючей проволоки, какой обтягивают заборы. Видно где-то запутался в нее Козел, лазая по огородам, а отцепиться не мог. — Да зачем тебе телефончик? — недоумевал Люкс. — Я бы позвонил куда-нибудь и спросил, нет ли у вас Гали? Если бы там не оказалось, я бы еще куда-нибудь позвонил. По телефону с кем хочешь разговаривать можно. Все внимательно слушали Егора и поражались его знаниям. А Марта сказала Козлу: — Учтите, здесь собралось очень приличное общество. Егор, например, приехал к нам из города. Зачем ты, Егор, приехал? — На каникулы, — подсказал кот. — Вот, вот. На каникулы. И в технике Егор разбирается… — Не верю я в технику, — не сдавался козел Козел. — Вот трактор — тоже техника, а попробуй с ним пободайся. Так поддаст что будь здоров! А Галя все не шла. Напрасно знакомая корова смотрела в сторону переулка, зря Егор принюхивался и прислушивался — девочка не показывалась, и шагов ее не было слышно. — Ребята! — вдруг нарушил молчание Козел. — А не пойти ли нам на розыски! Воробей хоть и летал на Луковую поляну, так он через огороды, а мы пойдем по дороге, может, и разыщем ее, а? Предложение Козла всем понравилось. Знакомая корова и коза Марта побежали скорей по домам, чтобы хозяйки подоили их до темноты. Петух Петя стал загонять Хохлатку и Белушку в курятник — пусть спят. Егор тоже сбегал в дом, помог деду поужинать и вернулся за калитку, где поджидали остальные Люкс, Черныш и Козел. — А меня, дед, возьмешь? — в который раз спрашивал у Люкса Черныш. Ему не верилось, что наконец-то он пойдет за поселок, а то сидит и сидит во дворе. Так можно всю жизнь просидеть, белого света не увидеть. Люкс успокаивал щенка, тот радостно повизгивал, и от нетерпения носился то к дому Марты, то к воротам Петровны. Наконец, когда уже высыпали звезды, все собрались. Хозяйка Марты закрыла калитку на крючок, но Марта перемахнула через ограду. — Вот это по-нашему! — похвалил ее козел Козел. Он взял на себя командование отрядом. Хотели уже выступать в путь-дорогу, да обнаружили, что нет воробья. — Да он спит, — догадался Люкс. — Воробьи рано укладываются. Чтобы не привлекать внимание людей, звать воробья не стали. Только вышли на середину дороги, петух Петя свалился в кювет. — Как это тебя, Петро, угораздило? — заботливо спросил Козел. — Что-то, братцы, я ничего не вижу. — Так и мы плохо видим, ведь ночь. — А я совсем ничего не вижу. — Вернись-ка ты, Петя, домой, — посоветовал Люкс. — У тебя же куриная слепота. — А ведь и верно, — поддержала корова. — Куры, они плохо видят ночью, потому-то с вечера на насест забираются. — Да что я вам, курица, что ли? — петушился Петя. Но идти в темноте он не мог, то и дело спотыкался, налетал то на Егора, то на Черныша, путался под ногами у Марты. — Рядовой Петух! — скомандовал Козел. — Кругом марш! Ничего не поделаешь, пришлось Пете возвращаться. Но он побежал не к своей калитке, а к дому Кольки Самойленкова. Поручили Егору провожать его до курятника. Кот в темноте видел лучше всех. Улицу до переулка прошли без новых приключений. А в переулке, хотя днем здесь часто ходили Козел, корова да и Люкс в молодые годы, отряд остановился. В темноте переулок казался совершенно незнакомым. Черныш рычал на кусты, Егор ко всему принюхивался, он ведь тоже впервые зашел так далеко от бабушкиного дома. — Здесь, братцы, две дороги, — задумчиво сказал Козел. — Одна — ничего, сухая, правда, с ухабами, а на второй и ноги поломать можно. Надо бы идти, конечно, по хорошей. А вот какая из них хорошая, какая плохая, хоть хворостиной меня лупи — не вспомню. — Днем-то тут все видно, — сказала корова. — Да я, признаться, когда здесь иду, больше на травку смотрю, а не на дорогу… — Пошли по левой, — решил командир Козел. Прошли немного по левой дороге, слышат, кто-то топает навстречу. Что за прохожий! Остановились, а это свинья. Идет, похрюкивает. — Послушай, тетка, скажи-ка ты нам, куда ведет эта дорога! — спросил Козел. — А в лужу! — радостно ответила свинья. — Идите, идите, я только что оттуда — место свободное. — Нам это не подходит, — обиделся Козел. А Люкс спросил, не видела ли свинья, когда купалась в луже, маленькую девочку. — Чудак, — хрюкнула свинья. — Я когда в грязи лежу, ничего не замечаю. Вот заберись, поваляйся, увидишь, как это приятно. Но в лужу друзья забираться не стали, а перешли на правую дорогу. По ней добрались до конца переулка. Впереди, над кочками, висел белесый туман. Через кочки на луг вела тропинка. Но где она, попробуй разберись в темноте. Прошлись немного вдоль кочек. — Кажется, тут, — остановился Люкс. — Как? — спросила из кочек лягушка. — Да мы тут тропинку ищем, — ответила ей корова. — Как? — спросила опять лягушка. — Тропинку, говорю. Ты не знаешь, где тропинка? Нам нужно на Луковую поляну перейти. Девочку мы ищем. Лягушка внимательно выслушала корову, еще раз спросила: "Как?” и бултыхнулась в воду. — Пойдем напрямик, — решил Козел. — А то мы эту тропинку всю ночь проищем. Пошли друзья напрямик, кто как мог. Егор скакал с кочки на кочку. Корова и Козел повыше других, они кочки перешагивали. Черныш и Марта пробирались за Люксом между кочек. Сначала кочки стояли на сухом месте, потом под ногами захлюпала вода, зачавкала тина. На луг выбрались мокрые и грязные. — Давайте покричим, — предложил Козел. — Только разом: раз, два, три! Корова замычала, Козел с Мартой замекали, щенок затявкал, а кот Егор замяукал. А когда еще хрипло залаял Люкс, шум поднялся такой, что если бы Галя им отвечала, все равно никто ничего бы не услышал. Первая догадалась об этом корова. — Вы меня, конечно, извините, но так у нас ничего не получится, — сказала она. — Давайте сначала покричим, а потом помолчим и послушаем. Опять Козел скомандовал "раз, два, три!”, опять друзья замычали, замекали, залаяли, затявкали и замяукали, а потом разом все смолкли. И только наступила тишина, как на кочку вскочила лягушка и вежливо спросила: — Как? — А вот так! — рассердился Егор и прыгнул на нее. Лягушка со страху свалилась в воду. Не удержался и кот и тоже искупался. Мокрый и сердитый, выбрался он на луг. Там долго отряхивался и отфыркивался. Накричавшись, отряд пошел дальше. На Луковой поляне никого не было. Даже кузнечики спали. Усталые, измазанные и мокрые вернулись друзья домой, а Егор, к тому же, потерял свой бантик. Вся улица уже спала, и в доме деда и бабки тоже не горел свет. До самого рассвета тревожно ворочался под крыльцом Люкс и гадал — куда же пропала девочка. Егор из сада запрыгнул в открытое окно, прошелся по дому, послушал, как похрапывает дед, как спокойно и тихо спит бабушка. Все были дома, только Галина постель стояла пустой. Егор вернулся к Люксу и рассказал ему об этом. "Не доглядел, не устерег, — упрекал себя пес. — А был бы помоложе, разве бы отпустил я ее од ну за поселок…” А утром, когда только-только поднялось за Луковой поляной солнце прибежала знакомая корова как теленок, взбрыкнула ногами и радостно замычала: — Люкс, Егор, Петя, воробей! Извините, что я вас так рано бужу, но Галя-то у нас. Стоит на крылечке и потягивается! Вскочил Петя на поленницу, высунулся, зевая со сна, воробей из скворечника, забрался Егор на крышу — смотрят, а Галя и правда с Петровной на крылечке умывается из тазика. Оказывается, она никуда не терялась, а просто ходила к Петровне ночевать.