Теперь то в одной, то в другой стране подданные выгоняют королей. - Не хотим, чтобы нами правил король! - заявляют они. - Хотим быть свободными. Услышав такие слова, короли дрожат в своих дворцах. И длинными бессонными ночами водят пальцем по карте, разыскивая, куда же податься. И тут они натыкаются на город Королей. - Не может быть! - радостно восклицают они. - Где же это? И тёмной ночью, забрав свои сокровища, они исчезают из родной страны. Покинув пределы своей страны, короли преображаются. 

В город Королей они приезжают с гордо поднятой головой и целой кучей чемоданов. Выгрузившись возле гостиницы, они подозрительно оглядывают прохожих, пока кто-нибудь не внушит им доверие. - Эй, любезный! - говорит тогда прибывший очередной король. Снеси-ка мои чемоданы. К его удивлению, прохожий краснеет, багровеет и покрывается пятнами. Решив, что его не расслышали, прибывший король повторяет приказание. - Это вы мне?! - слышит он возмущённый возглас. - А кому же ещё! - теряет терпение вновь прибывший король. 

- Не самому же мне нести свои чемоданы! - Какой нахал! - с гневом отвечает старожил. - Ты разговариваешь с королём, невежа! - А кто, по-вашему, я? - высокомерно отвечает житель города Королей и удаляется гордой походкой. Тогда приехавший король пытается остановить следующего прохожего, выбирая попроще. И снова его подстерегает неудача. Поэтому в конце концов ему приходится тащить свои чемоданы самому. - Однако! - вздыхает он под их тяжестью. - Мне не следовало брать с собой столько вещей. А вдруг мои глупые подданные уже образумились? Но никогда ещё ни один народ в мире не просил своего короля вернуться обратно. Короли тащили свои чемоданы в гостиницу, где поселялись в очередном номере. И так как у королей бывают очень заковыристые имена, вроде Пионрасцветающийнарассвете, то их стали именовать король Первый, король Двадцать Второй, король Триста Двадцать Седьмой - просто по номеру комнаты, которую король занимал в гостинице. От обилия царственных особ в городе невозможно было избрать мэра. Короли никого не хотели признать главным над собой. В этом городе главными были все. 

Королей поселилось в городе много - и все разные. Различались они не только по росту или упитанности, но и по характерам. Самым вежливым был король Тридцать Третий. Он ходил по улицам, нахлобучив на голову корону, и приветливо здоровался с каждым встречным, если, конечно, он тоже был в короне. 

Прохожих, разгуливающих в шляпах, он не замечал. Так что вежливым он был только с коронованными особами, а остальным мог наступить на ногу или оторвать ненароком пуговицу. Самым злым был король из сорок седьмого номера. Он то и дело орал: - Казнить! Немедленно к палачу! Окружающие вздрагивали, хотя и понимали, что никакого палача у Сорок Седьмого давно уже нет. Не очень-то приятно, если тебя, к примеру, за обедом, внезапно грозятся отправить к палачу. Так и подавиться недолго.

Тем более, что этот король повсюду таскал за собой чёрный чемодан. Какие там у него были драгоценности, не знал никто, зато строили догадки все. Был король-охотник из сто тридцать седьмого номера. Он с утра до вечера палил из своих ружей, разгоняя галок и голубей. Услышав выстрелы, к нему спешил король - любитель природы. Когда-то в его королевском зоопарке были роскошные олени с ветвистыми рогами, огромные слоны с золотыми бивнями... Теперь же он довольствовался банкой-аквариумом с четырьмя рыбками. 

Но зато он мешал королю Сто Тридцать Седьмому стрелять по птицам. Король-охотник вынужден был стрелять в городе только холостыми патронами. Король-музыкант когда-то содержал два оперных театра и четыре симфонических оркестра, хотя сам не умел играть. Лишившись своих оркестров, он теперь садился вечерами на балконе и дудел на губной гармошке. Это нехитрое дело давалось ему с трудом, корона всё время сползала на нос.

 Корон в этом городе было предостаточно. Даже единственный магазин головных уборов торговал не шляпами, а именно коронами. Короли, гуляя, часто заглядывали в этот магазин. Зайдёт, например, король и просит: - Дайте мне пятьдесят девятого размера. Продавец клал на прилавок роскошное сооружение из золота, бриллиантов и изумрудов. - Это парадная? - интересовался покупатель. - Конечно, - клялся продавец. - Тут одних изумрудов пятьдесят девять штук, как и положено при вашем размере. - А что есть от дождя? - требовал покупатель, которому не по карману была парадная корона. - У нас самый полный в мире набор корон от дождя. Вот корона с зонтиком. Вот корона с крышей. Есть крыши черепичные, а есть золотые на любой вкус. - А что там в углу? Что-то я никогда раньше не видел у вас таких. - О, это особые короны. Только для любителей. 

- А ну давайте, давайте! - Корона со встроенным вентилятором, как видите. Сами понимаете - на случай жаркой погоды. Все задыхаются, а над вами прохладно. Кстати, это помогает быстро решать многие государственные проблемы. Очень удобно: охлаждает горячие головы. - А та? - Это корона со встроенной полицейской сиреной. На случай необходимости срочно покинуть подданных. - О, мне это не надо! - вздыхал король. - Уже поздно.

 И посетитель уходил в своей незаметной походной короне, которой не видно издалека, потому что её изумруды на всякий случай замазаны зелёной масляной краской. Погуляв, короли возвращались в гостиницу, которая называлась "Королевской" и стояла на самой главной городской площади, конечно, тоже Королевской. В центре площади возвышался монумент. Надпись на медной табличке гласила: "Король на лошади".

 Однако на постаменте стояла только лошадь. Посадить на неё скульптурное изображение какого-нибудь короля было невозможно: такую статую короли немедленно повалили бы на землю. Поэтому лошадь стояла одна, без короля. Зато любой король, проживавший в гостинице, мог взобраться в седло и оглядывать с высоты монумента гуляющих. Чтобы это легче было сделать, к седлу вела лесенка. Ведь короли, как правило, люди пожилые. 

С лошади король мог увидеть весь город. Ведь город Королей был маленький, и, чтобы его обойти, хватало и получаса. 

И это хорошо. Потому что, окажись он большим, пришлось бы завести на его улицах троллейбусы или автобусы. И если бы в автобус набилось штук тридцать королей, которые теснили бы друг друга, началась бы драка. Ведь короли очень себя любят. А когда кто-то любит именно себя, других он старается потеснить.