В дверь постучали, и сразу вошел генерал Бурбос. – Ваше сиятельство, господин посол! – начал он. – Господин первый министр немедленно приглашает вас к себе! Умнюшкин удивленно посмотрел на него. – Сразу? Зачем? – Очень важное государственное дело! – Ладно! – Умнюшкин обернулся к Авоське. – Жди тут, я скоро вернусь. 

Но Бурбос повел его не в кабинет Гита, по узкой темной лестнице они начали спускаться все ниже и ниже. – Куда мы идем? – спросил Умнюшкин. Генерал оглянулся и ответил шепотом: – Так и быть, скажу вам: мы идем на казнь важного государственного преступника… Сердце Умнюшкина так и екнуло в груди, забилось часто-часто. 

Неужели… Неужели Гит посмеет привести в исполнение свою страшную угрозу? В темном сыром подвале он увидел своего друга. Руки у Хитрюшкина были завернуты за спину, голова перевязана грязной тряпкой. Посреди подвала в мягком кресле сидел старый, толстый белый кот с длинными усами. На нем был алый шелковый камзол, большой орден горел золотом на груди. Длинная горностаевая мантия почти скрывала лаковые черные сапоги с золотыми шпорами.

 Это и был царь Мурыс, который продал свою страну своре жадных псов. Но главным тут был не он. Всем командовал шакал Гит – он тоже сидел в мягком кресле и шепотом отдавал приказания стражникам. При виде вошедшего Умнюшкина Гит слащаво улыбнулся. – Рад вас видеть, господин посол. Мы решили пригласить вас присутствовать на казни опасного преступника. Он вам знаком? Умнюшкин хорошо помнил, как на допросе Хитрюшкин заявил Гиту: «Я тут один». Значит, надо утверждать то же. – Нет, господин первый министр. – Умнюшкин покачал головой. – Я вижу его первый раз. Может быть, он из нашей страны, у нас ведь очень много народу. А что он сделал? – Это очень опасный преступник! Напал на карету с арестованными и всех освободил! – злобно сказал Гит. – Ах так? Тогда прошу заковать его в кандалы и выдать мне, – Умнюшкин постарался сказать эти слова как можно более спокойно, чтобы псы ничего не заподозрили. Гит в ответ только ухмыльнулся. – Выдать? Вам? Умнюшкин слегка поклонился Гиту, а потом повернулся к царю Мурысу. – Ваше величество! Преступник – подданный моего государства. 

Прошу разрешить вывезти его домой, и там мы будем его судить! – Нет! – перебил его Гит. – Не стоит беспокоиться, господин посол. Мы казним сами без всякого суда, причем немедленно. А вам, как почетному гостю, можем предоставить право выбрать способ казни… Вот это да! Коварство, достойное шакала! Какую он, Умнюшкин, выберет казнь для своего друга! Ноги у Умнюшкина вдруг подогнулись, чтобы не упасть, он поспешно сел в свободное кресло. 

– Я… Я как-то не могу сразу… Надо подумать… Гит не сводил с него глаз. А Хитрюшкин… Хитрюшкин бесстрашно улыбался! Царь Мурыс вдруг громко завопил от злости: – Он еще и улыбается! Сжечь его на костре! Немедленно! Вот уж тут Умнюшкин по-настоящему испугался: ведь пластмассовый Хитрюшкин вспыхнет от огня, как спичка!

 Нужно немедленно что-то предпринять! Гит повернулся и насмешливо посмотрел на Умнюшкина. – Как ваше мнение, господин посол? – Если вам нужен мой совет – то пожалуйста! Я дам его завтра утром, – не спеша ответил Умнюшкин. – Я придумаю казнь, какой еще никто не знал! А пока пойдемте, я хочу рассказать вам что-то очень интересное о своей стране… Пусть до утра уведут шпиона в камеру! Царь Мурыс был очень любопытен, поэтому он моментально вскочил с кресла и направился к двери. За ним потянулись придворные.