Джиму был предоставлен для жилья большой чал с зеленым мраморным по-
лом и расписными стенами. Он выглядел так торжественно, что всякий дру-
гой на месте Джима, пожалуй, оробел бы. Но конь принял все как должное и
скомандовал слугам, чтобы те хорошенько его почистили, расчесали гриву,
хвост и вымыли копыта. Когда его известили о том, что вскоре будет подан
обед, он фыркнул в ответ, что чем скорее, тем лучше. Для начала ему была
предложена дымящаяся миска супа, при виде которой конь в изумлении выта-
ращил глаза.
- Унесите немедленно! - повелел он. - Вы что, принимаете меня за са-
ламандру?
Слуги молча повиновались и вскоре вновь принесли огромное серебряное
блюдо, теперь уже с рыбой, запеченной под соусом.
- Рыба! - возмущенно вскричал Джим. - Да что я вам, кот какой-нибудь?
Долой!
Слуги удалились в смятении и опять вернулись с подносом, на котором
красовались две дюжины аппетитнейших куропаток, жаренных на вертеле.
- Ну и ну! - простонал конь, начиная уже терять терпение. - Что я
вам, куница или лиса? Какие вы все здесь глупцы в Стране Оз и какой же
дрянью питаетесь! Неужели в целом дворце нет приличной еды?
Дрожащие слуги послали за королевским поваром, тот прибежал и почти-
тельнейше спросил:
- Чего пожелает на обед ваше высочество?
- Высочество?! - недоуменно повторил Джим, непривычный к такому обра-
щению.
- Ростом вы удались на славу, выше любого существа в этой стране, -
пояснил повар.
- Ну что ж, пожалуй, мое высочество желает овса, - заявил конь.
- Овса? Но у нас нет овса, - растерялся повар. - Вот овсянки сколько
угодно, мы часто готовим ее на завтрак. Овсянка - лучший завтрак, - не-
решительно посоветовал он.
- И обед тоже, - добавил Джим. - Подай-ка мне ее, да только сырую,
если тебе жизнь дорога.
Как видите, уважение, оказанное старику-коню, сделало его слегка за-
носчивым, он позабыл о том, как полагается вести себя в гостях, что,
впрочем, неудивительно, ведь с самого его рождения и до дня прибытия в
Страну Оз к нему никто и никогда не относился иначе, как к слуге. Но на
королевских слуг лошадиные капризы не произвели, похоже, дурного впечат-
ления. Они быстренько замешали овсянку в тазике с водой, и Джим с удо-
вольствием ее откушал.
Потом слуги побросали на пол целую груду попон, и старый конь улегся
на покой. Спать на такой мягкой постели ему не доводилось еще никогда в
жизни.
Утром, лишь только рассвело, он решил прогуляться и подыскать себе к
завтраку какой-нибудь травки. Прошествовав, не торопясь, через прекрас-
ную арку, он завернул за угол дворца, внутри которого все, казалось, еще
спало, и столкнулся нос к носу с Деревянным Конем.
Удивленный и ошарашенный, Джим встал как вкопанный. Деревянный Скакун
тоже замер и уставился на коня своими выпученными глазами, представляв-
шими собой два обыкновенных сучка.
Ногами ему служили четыре жерди, хвост был маленькой веткой, случайно
сохранившейся на конце тела-бревна, а рот - зарубкой на противоположном
его конце, который был потолще и потому считался головой. На деревянных
ногах красовались золотые подковы, а к неуклюжему телу было приторочено
принадлежащее принцессе Озме седто - красной кожи, все усыпанное брилли-
антами.
При виде столь странного существа Джим и сам выпучил глаза под стать
Козлам. Уши у него встали торчком, а голова откинулась далеко назад.
Некоторое время оба топтались на месте нелепейшим образом, не зная,
что предпринять. Потом Джим воскликнул:
- Скажи ради Бога, кто ты такой?
- Я - Деревянный Конь, - ответил тот.
- Я о тебе, кажется, что-то слышал, - вспомнил Джим, - но увидеть
что-либо подобное, право, никак не ожидал.
- Не сомневаюсь, - отозвался Деревянный Конь не без гордости. - Меня
здесь многие считают необыкновенным.
- Уж куда необыкновеннее. И как только могла появиться на свет такая
шаткая раскоряка?!
- Моей вины в том не было, - застеснялся его собеседник. - Озма посы-
пала меня волшебным порошком, вот и пришлось, хочешь не хочешь, ожить. Я
ведь знаю, что не очень красив, но я - единственный конь в Стране Оз и
все относятся ко мне с уважением.
- Да разве ты конь?
- Не настоящий, конечно. Настоящих коней здесь нет совсем. Я только
подобие. Надо думать, близкое.
Джим возмущенно заржал.
- Посмотри на меня! - вскричал он. - Я-то ведь и есть настоящий конь!
Деревянное существо охнуло и принялось очень внимательно рассматри-
вать нового знакомца.
- Неужели это и впрямь Настоящий Конь? - бормотал он. - Возможно ли
это?
- Не только возможно, а именно так и есть, - заявил Джим, очень до-
вольный произведенным эффектом. - Порукой тому - мои многочисленные дос-
тоинства. Взгляни, к примеру, на длинный хвост. Им я могу отгонять мух.
- А меня мухи не донимают вовсе, - загоревал Деревянный Скакун.
- Взгляни на мои большие сильные зубы - ими я могу жевать траву.
- А я и не ем никогда.
- Взгляни также на мою широкую грудь - благодаря ей я могу дышать
глубоко и мощно, - гордо продолжал Джим.
- А мне и дышать не надо, - заметил его собеседник.
- Ну, вижу я, ты лишен многих радостей в жизни, - посочувствовал
конь. - Ты не знаешь, какое это облегчение - смахнуть навязчивую муху и
какое удовольствие - наесться вкусненького да досыта. И какое испытыва-
ешь удовлетворение, вдыхая полной грудью чистый свежий воздух. Если ты и
подобие коня, то, надо сказать, довольно жалкое.
- Конечно, мне с тобой нельзя равняться, - вздохнул Деревянный Конь.
Однако я рад, что повстречался наконец с Настоящим Конем. Никого
прекраснее тебя я в жизни еще не видел.
Тут Джим совсем растаял. Прекрасным его никто никогда не называл. Он
покровительственно сказал:
- Твой главный недостаток, друг мой, состоит в том, что ты деревян-
ный. Но тут уж, боюсь, ничего не поделаешь. Настоящие кони, вроде меня,
все из кожи, крови, плоти и костей.
- Кости я вижу, - подтвердил Деревянный Скакун, - очень даже четко и
ясно. Кожу тоже вижу. А кровь, полагаю, вся внутри?
- Правильно полагаешь, - кивнул Джим.
- И какая же с нее польза?
Этого Джим и сам не знал, но обнаружить свою неосведомленность перед
собеседником ему никак не хотелось.
- Когда меня что-нибудь ранит, - ответил он, - начинает бежать кровь,
и сразу видно, где рана. А у тебя, бедняга, небось, и кровь-то не идет,
когда поранишься?
- У меня вообще не бывает ран. Иногда я немножко ломаюсь, но меня ни-
чего не стоит починить и привести в порядок. Царапины и удары мне нипо-
чем.
Джим уже позавидовал было Деревянному Коню, что тот никогда не
чувствует боли, но потом решил про себя, что поменяться местами с этим
странным и нелепым созданием он все равно не пожелал бы ни при каких
обстоятельствах.
- А откуда у тебя золотые подковы? - поинтересовался он.
- Их подарила мне принцесса Озма, - отвечал его деревянный знакомец,
- чтобы копыта не снашивались. Мы с ней побывали не в одной переделке, и
она очень ко мне привязана.
Конь хотел было что-то ответить, но вдруг вздрогнул и в ужасе заржал,
задрожав как осиновый лист. Из-за угла вышли два огромных страшных зверя
- они ступали так неслышно, что заметил он их только теперь, когда они
оказались совсем близко. Джим готов был уже броситься наутек, но его но-
вый приятель вскричал:
- Стой, брат мой! Стой, Настоящий Конь! Это друзья, они не причинят
тебе вреда.
Джим заколебался, в страхе косясь на хищников. Один из них был огром-
ный Лев с ясными умными глазами, густой каштановой, аккуратно расчесан-
ной гривой и бархатистым песочного цвета туловищем. Другой был огромный
полосатый Тигр с мощными лапами и глазами, поблескивавшими из-под полуо-
пущенных век, как угольки. Эти грозные хозяева леса и джунглей могли
вселить ужас в самое храброе сердце, так что Джим при виде их струхнул
не на шутку.
Но Деревянный Скакун представил вновь прибывших самым непринужденным
образом:
- Перед тобой мой добрый друг Трусливый Лев, могучий царь зверей и в
то же время верный подданный принцессы Озмы. А это - Голодный Тигр, гро-
за джунглей, он обожает лакомиться пухлыми младенцами, но никогда не де-
лает этого - не позволяет совесть. Эти царственные животные - лучшие
друзья маленькой Дороти и прибыли в Изумрудный Город, чтобы приветство-
вать ее в нашей волшебной стране.
Услышав это, Джим приободрился. Он поклонился, стараясь сохранять
достоинство, насколько это было возможно. А хищники закивали в ответ са-
мым дружелюбным образом.
- Разве не красавец этот Настоящий Конь? - с искренним восхищением
воскликнул Деревянный Конь, обращаясь к ним.
- Дело вкуса, - сдержанно отвечал Лев. - В лесу его сочли бы уродцем.
Уж слишком вытянута морда и шея тоже. Да и ноги, я бы сказал, чрезмерной
длины. Кроме всего прочего, он излишне костляв и староват, пожалуй.
- И жестковат тоже, - печально добавил Голодный Тигр. - Совесть ни-
когда бы не позволила мне покуситься на такого неаппетитного коня.
- Рад это слышать, - отозвался Джим, - тем более что у меня тоже есть
совесть и по ее подсказке я сейчас изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не
проломить кое-кому голову одним ударом мощного копыта.
Если он надеялся таким образом припугнуть полосатого зверя, то явно
ошибся. Тигр изобразил нечто вроде улыбки и лениво подмигнул одним гла-
зом.
- У тебя чуткая совесть, дружище, - мурлыкнул он, - и если ты будешь
прислушиваться к ее голосу, то сможешь в будущем избежать многих непри-
ятностей. Попробуй когда-нибудь, проломить мне голову, и ты узнаешь о
тиграх кое-что интересное и, видно, новое для себя.
- Любой друг Дороти, - вмешался Трусливый Лев, - и наш друг. Поэтому
давайте оставим этот разговор о проламывании голов и обратимся к более
приятным предметам. Вы уже завтракали?
- Нет еще, - ответил Джим, - но здесь вокруг растет в изобилии чудный
клевер, поэтому, если вы не против, я тут же примусь за еду.
- Вегетарианец, - завистливо проворчал Тигр, глядя на жующего клевер
коня. - Будь я травоядным, я мог бы запросто обойтись без совести и ду-
мать не думал бы о ягнятах с младенцами.
Как раз тут Дороти, которая рано встала и услышала их голоса, выбежа-
ла навстречу своим старым друзьям. Она сердечно обняла и Льва, и Тигра,
но царю зверей обрадовалась, похоже, больше, чем его вечно голодному
приятелю, ведь их знакомство со Львом было куда более давнее.
Они разговорились. Дороти рассказала всем об ужасном землетрясении и
о приключениях, которые за ним последовали. Но тут прозвенел звонок к
завтраку, и девочка побежала назад во дворец. Она как раз пересекала
приемный зал, когда ее остановил вдруг чей-то резкий голос:
- Неужели это ты? И опять здесь?
- Здесь, - повторила она, растерянно оглядываясь и пытаясь сообра-
зить, кому же принадлежит голос.
- А как ты сюда попала? - последовал вопрос, и тут взгляд Дороти упал
на рогатую голову, украшавшую собой камин. Губы у головы, как она успела
заметить, шевелились.
- Боже! - воскликнула она. - А я-то думала, что ты чучело.
- Я и есть чучело, - ответила голова, - но однажды Озма посыпала меня
оживительным порошком, и я стал головой самой прекрасной Летучей Само-
делки на свете. Мне довелось участвовать во множестве чудесных приключе-
ний, однако, в конце концов, меня разобрали на части и вновь повесили на
стену. Теперь я разговариваю лишь изредка, когда бываю в настроении.
- Удивительное дело, - всплеснула руками девочка, - кем же ты был при
жизни?
- Я уж и позабыл совсем, - ответило чучело, - да это и неважно. Но
вот, кажется, идет Озма. Я умолкаю, а то с тех пор, как она из мальчишки
Типа превратилась в принцессу, она не любит, чтобы я болтал лишнего.
В этот момент и впрямь дверь открылась, и в зал вошла прелестная пра-
вительница Страны Оз.
Она поцеловала Дороти и пожелала ей доброго утра. Маленькая принцесса
была свежа, румяна и в отличном настроении.
- Завтрак подан, радость моя, - сказала она, - а я ужасно голодная.
Так что не будем терять ни минуты.
|
